Что мы знаем о сне

Вот как подытоживает И. П. Павлов результаты работ со снотворными в своей беседе с сотрудниками на последней „среде»:

„Что касается до сна, то я его тоже свожу на действие специального торможения. Мы знаем, что все наркотические и снотворные — по сути дела одно и то же, что они, в первую голову, парализуют внутреннее торможение. Это торможение наиболее изысканное; это такое торможение, с которым мы встречаемся при запаздываниях, при диференцировках, угасаниях и т. д. (И. П. Павлов подразумевал условные рефлексы. С. А).

Наше же основное, глубокое, постоянное торможение мы представляем в виде индукционного торможения. Значит, снотворные парализуют лишь изысканное, высшее, тонкое торможение, оставляя основные виды нетронутыми…

Я представляю себе так, что когда дается снотворное, то высшее торможение отпадает, затем снотворное принимается за раздражительный процесс, т. е. прямо понижает работоспособность клетки, и тогда должно выступить на сцену запредельное торможение. То, что мы имеем, — это есть работа запредельного торможения под влиянием известных доз снотворных“.1

Весьма важное значение имеют данные лаборатории И. П. Павлова о зависимости действия снотворных от состояния высшей нервной деятельности.

В ряде опытов было показано, что при гипнотическом состоянии малые дозы хлоралгидрата рассеивают сонливость и повышают величину условных рефлексов, в то время как те же дозы у тех же животных, но находящихся в бодром состояний, уменьшают величину условных рефлексов. И. П. Павлов считал, что в первом случае проявляется преимущественное действие снотворного на про-Ц(ЧЧ торможения, во втором — на процесс возбуждения.

http://